Уродливая красота – Николай Заболоцкий – Некрасивая девочка: читать стих, текст стихотворения поэта классика на РуСтих

философ Умберто Эко об истории уродства — T&P

«Уродство непредсказуемо, красота предельна», — примерно в таком духе размышляет философ и историк Умберто Эко, автор двухтомного культурологического исследования на эту тему — истории красоты и уродства. «Теории и практики» публикуют расшифровку лекции итальянского писателя и ученого-медиевиста о том, что общего у Ричарда Гира с эпохой Ренессанса, зачем Иероним Босх рисовал людей с пирсингом и почему уродство куда занятнее красоты.

В любую эпоху художники и философы воспроизводили идеалы красоты, актуальные для своего времени. Благодаря их работам сегодня можно воссоздать историю эстетических идей, однако с уродством такого не произошло. Большую часть времени уродство служило антиподом красоты, но никто никогда не посвящал этому феномену научных исследований. Первой серьезной работой на эту тему была «Эстетика безобразного», написанная Карлом Розенкранцем в 1853 году. Однако это единственный пример такого рода, в то время как история красоты опирается на прочную теоретическую и философскую базу, на основе которой мы можем рассуждать о вкусах интересующей нас эпохи.

В современном искусстве граница между уродством и красотой отсутствует, поскольку искусство больше не заинтересовано в создании прекрасных уникальных объектов

Должен отметить, что искать визуальные материалы для истории уродства было куда забавнее, чем для истории красоты. Красота в каком-то смысле скучна, ведь даже если само понятие претерпевает какие-то изменения во времени, то конкретные объекты все равно должны отвечать неким требованиям. К примеру, красивый нос не может быть длиннее или короче определенных параметров, а уродливый нос может быть какого угодно размера и формы. Уродство непредсказуемо, красота же предельна.

Но у истории красоты и уродства много общего. Во-первых, единственные документальные свидетельства — это произведения искусства. Можно лишь заметить, что вкусы обыкновенных людей не всегда совпадали со вкусами художника, но судить об этом с уверенностью мы не можем. Во-вторых, говоря о красоте и уродстве, мы опираемся в основном на западную культуру, так как экзотические культуры в большинстве своем не имеют теоретических текстов, которые бы раскрывали для нас присущие им каноны красоты. Соответственно, мы не можем утверждать создана ли эта африканская маска с тем, чтобы вызывать страх или восхищение. Понятия красоты и уродства зависят от ценностей, заложенных в основу той или иной культуры.

Атрибутика красоты и уродства обязана не эстетическим, а социальным критериям. Маркс указывал на то, что обладание капиталом может компенсировать непривлекательность. Он сказал: «Я уродлив, но я могу позволить себе самых прекрасных женщин. Значит, я не уродлив, ибо действие уродства, его отпугивающая сила, сводится на нет деньгами. Пусть я — по своей индивидуальности — хромой, но деньги добывают мне 24 ноги. Значит, я не хромой». Теперь, если мы присмотримся, то заметим, что это эффект не только денег, но власти в целом. Вот почему правители, которые без сомнения были очень, очень уродливыми и чьи портретные изображения мы можем наблюдать через призму власти, виделись их подданным скорее харизматичными и вызывали обожание.

Мы должны отличать врожденное, тотальное уродство наподобие вот этой собачки, которая удостоилась звания самого некрасивого пса в мире, и формальное уродство, понимаемое нами как нарушение равновесия частей целого. На этой великолепной картине Гирландайо видно, как нежно относится дитя к старику. Следовательно, человек или животное может быть непривлекательным внешне, но милым. Как бы то ни было, этот портрет очень тонко передает уродство художественными средствами, что не всегда удается другим художникам. Давайте посмотрим на обратный пример, то есть пример уродливой художественной работы, настоящий образчик китча. По стечению обстоятельств автором полотна является Адольф Гитлер. Тот факт, что он решил сместить вектор деятельности в сторону политики, стал трагедией для истории человечества, но, безусловно, счастливым событием для истории искусства.

© Жак Луи Давид. Прощание Телемаха и Эвхариды.

Греки идентифицировали красоту с добром, а уродство соответственно со злом. Вот, к примеру, описание Терсита у Гомера: «Муж безобразнейший, он меж данаев пришел к Илиону, / Был косоглаз, хромоног. Совершенно горбатые сзади / Плечи на персях сходились. Глава у него поднималась / Вверх острием и была лишь редким усеяна пухом. / Враг Одиссея и злейший еще ненавистник Пеллида, / Их он всегда порицал». В то же время греки отождествляли безобразие Сократа с силенами, но не ставили под сомнение его высокую добродетельную душу. Эзоп был так же, согласно легенде, омерзительным, отталкивающим, с выпирающим животом, плоскими стопами, низкого роста, с кривыми ногами и тонкими губами.

Мы зачастую идеализируем греческую культуру, фокусируясь на гармоничных и прекрасных образах, но не стоит забывать и о множестве страшных существ, чей облик нарушал всякие законы природы. Вспомните гарпий или сирен, которые отнюдь не были привлекательными женщинами с рыбьими хвостами, какими они предстают в поздних переводах, но мерзкими, назойливыми птицами. Еще один пример безобразного в греческой культуре — Приап, нелепый персонаж с огромным фаллосом, не способный из-за своего дефекта соблазнить ни одну нимфу.

Искусство на протяжении многих веков безустанно стремилось запечатлеть уродство, с тем чтобы, несмотря на оптимистичные взгляды отдельных метафизиков, напоминать нам, что есть нечто печально злокачественное в природе нашего мира

Хотя история литературы насчитывает бесчисленное количество описаний уродливых мужчин, отдельное внимание стоит обратить на сквернословие в адрес женщин, чья физическая непривлекательность расценивалась как показатель злого нрава. Гораций, Катулл, Марциал — авторы отвратительных женских портретов. В раннехристианской литературе Тертуллиан поднимал проблему косметики, приравнивая желание казаться красивой к занятиям проституцией.

В Средние века изображение старой женщины часто являлось символом физического и морального разложения. В эпоху барокко женское уродство стало популярной темой для памфлетов. Позвольте процитировать стихотворение Клемана Маро «Блазон безобразным титям» (1535 год): «Тити, две висячих тити! / Хоть кого собой смутите! / Кожаные две сумы! / Поражаете умы! / Как знамена в ясной выси, / две висите вислых сиси! / Ни малейшего стыда! / Знай ходить туда-сюда! / Тот и хват, кто пару тить может с ходу ухватить!»

Что до мужского уродства, то мы уже видели с вами Приапа. Гегель в своей «Эстетике», правда, утверждает, что история мужского уродства началась благодаря христианскому искусству, когда нужно было передать страдания Христа, но сделать это при помощи греческих канонов не получалось. Традиционно некрасивыми были и гонители Христа. Уродство вообще часто служило художественным приемом для обозначения врага.

слева направо: Приап; иллюстрация из труда Джамбаттиста делла Порта.

Важной составляющей истории уродства стала физиогномика. Джованни Баттиста делла Порта и другие авторы ассоциировали черты лица человека с его характером и моральными качествами. Так делла Порта, например, сравнивает некоторые типы человеческих лиц с мордами животных и приходит к выводу, что божественное провидение проявляет себя в том числе и во внешности. Следуя этой логике, мы в XIX веке доходим до криминальной антропологии Чезаре Ламброзо, который, изучая физиогномику криминальных элементов, не стал упрощать теорию до того, чтобы утверждать будто все уродливые люди обязательно преступники, однако он также ассоциировал физические признаки с моральными качествами личности.

В период с конца XVIII столетия и до расцвета романтической эпохи мы наблюдаем как бы сокращение присутствия темы уродства в искусстве. Эстетика возвышенного коренным образом изменила то, как люди видели уродство. В своем эссе о трагическом в искусстве Шиллер отметил следующий феномен человеческой природы: печальные, ужасные, пугающие и страшные вещи привлекают и отталкивают нас одновременно. Среди протагонистов романтической прозы мы видим проклятого героя Байрона или злодеев Эжена Сю, Бальзака, Эмили Бронте, Стивенсона. Но настоящий романтический панегирик уродству был спет Виктором Гюго, вспомнить хотя бы его описания Квазимодо или Гуинплена («Человек, который смеется»). Уродство, которое описывал Гюго, типично для новой эстетики — это гротеск. Гюго как бы заставляет красоту сделать полный круг и обернуться уродством.

Декадентизм же наоборот был снисходителен к самым отталкивающим формам разложения, чему примером служит стихотворение Шарля Бодлера «Падаль». Художники эпохи пишут идеализированные портреты измученной и покинутой красоты на пороге смерти. На заре XX века футуристы выступают резко против устоявшихся форм искусства, в том числе за смелое изображение уродства. Немецкие экспрессионисты с завидным постоянством пишут отталкивающих персонажей, которые символизируют прогнивший буржуазный мир. У дадаистов пристрастие к уродству вылилось в гротеск. Склонность к пугающим неоднозначным образам выказали и сюрреалисты в своем манифесте 1924 года. Приведем еще знаменитую сцену с разрезанием глаза из фильма Луиса Бунюэля «Андалузский пес».

Позднее новый реализм заново открывает мир индустриальных предметов, поп-арт переосмысливает эстетическую ценность мусора, а художник Пьеро Манцони продает по очень высокой цене свои экскременты.

Гегель в своей «Эстетике» утверждает, что история мужского уродства началась благодаря христианскому искусству, когда нужно было передать страдания Христа, но сделать это при помощи греческих канонов не получалось

Сегодня мы находим художественно прекрасным то, что ужасало наших отцов. Уродство авангарда было принято нами за новый эстетический эталон. В современном искусстве граница между уродством и красотой отсутствует, поскольку искусство больше не заинтересовано в создании прекрасных уникальных объектов, но в производстве все новых форм провокационного поведения. Эта разделительная линия исчезает и в обычной жизни, оппозиция прекрасное-безобразное больше не обладает эстетической ценностью.

В то же время реклама и глянцевые издания предлагают нам идеалы красоты, которые не сильно отличаются от тех, что были в прошлом. Мы можем с легкостью вообразить лицо Ричарда Гира или Николь Кидман на портрете мастера эпохи Ренессанса. В то же время внешность некоторых рок-певцов, по которым сегодня сходит с ума молодежь, показалась бы людям того времени отталкивающей.

Какая разница между современными молодыми людьми, украшенными пирсингом, и вот этими персонажами на картине Иеронима Босха? Босх хотел изобразить врагов Христа, поэтому он написал этих мужчин с пирсингом, как пиратов или варваров. Сегодня пирсинг и татуировки — это атрибутика молодежной культуры, но никак не признак принадлежности к криминальному сообществу.

Иероним Босх. Фрагмент картины «Христос, несущий крест».

В повседневной жизни нас порой окружают ужасные вещи. Мы видим детей, умирающих от голода и сморщенных до размеров скелета. Мы видим страны, где интервенты насилуют женщин, а прочее население пытают. Мы видим развороченные взрывом небоскреба тела и живем в постоянном страхе, что завтра может прийти наш черед. Мы все прекрасно знаем, что эти вещи безобразны. Не только в моральном, но и физическом смысле, потому как эти сцены вызывают у нас отвращение, страх, неприятие, независимо от того факта, что они могут равно побудить и к состраданию, негодованию, бунту, солидарности. Никакой фатализм, никакое понимание того, что эстетические ценности относительны, не помешает нам немедленно определить эти вещи как уродство, которое мы никак не сможем превратить в объект удовольствия. Иногда с присущей ему маргинальностью искусство на протяжении многих веков безустанно стремилось запечатлеть уродство с тем, чтобы, не смотря на оптимистичные взгляды отдельных метафизиков, напоминать нам, что есть нечто печально злокачественное в природе нашего мира.

Я продемонстрировал вам изображения, которые доказали: уродство может вызывать страх, отвращение, изумление, смех. Но думаю, что, убедившись в том, как приятно может быть безобразие, когда оно не касается лично нас, думаю, будет разумно закончить призывом к состраданию.

Красивое уродство и уродливая красота

Во все времена во всех культурах одним из важнейших вопросов, говоря словами нашего крупного поэта, был: «что есть красота/И почему ее обожествляют люди?/Сосуд она, в котором пустота,/Или огонь, мерцающий в сосуде?» Вопрос действительно важный и очень по-разному разрешавшийся в разные эпохи. Можно не углубляться далеко в седину веков, а представить себе стройную девушку в короткой облегающей юбке, с заголенным животиком и пирсингом в пупке, спокойно идущую по улице Москвы, например, в начале 1970-х годов. Ее даже не стали бы доставлять в милицию – отправили бы прямиком в психушку.

Определение понятия красоты, как и следующего рука об руку с ним понятия безобразного, – дело отнюдь не простое. Оно требует и философской углубленности, и владения огромным культурно-историческим материалом. Серьезный шаг был предпринят коллективом итальянских авторов под руководством знаменитого Умберто Эко, так появились на свет два увесистых изумительно иллюстрированных тома – «История красоты» и «История уродства». Сейчас они, благодаря усилиям издательства «СЛОВО/SLOVO», стали доступны и нам. Истории имеют ограничения: временное – от Древней Греции до наших дней, и цивилизационно-пространственное – речь идет исключительно о западной культуре. Устроены труды следующим образом: авторский текст, сопровождаемый соответствующими иллюстрациями, подкрепляется выдержками из трудов философов, искусствоведов, писателей, поэтов.

 

Прекрасное против желанного

Итак, красота. Эко начинает с понятийного хоровода, в результате которого проясняются сущностные черты феномена красоты. Прилагательными «прекрасное», «возвышенное», «восхитительное», «величественное» и им подобными словами мы определяем то, что нам безусловно нравится. В этом отношении прекрасное оказывается равным хорошему. В обыденной жизни хорошим человек называет то, что ему не просто нравится – этим он хотел бы и обладать. Оказывается, хорошего в нашей жизни невероятно много: это и разделенная любовь, и праведно нажитое богатство, и изысканная еда и т.д., и т.д. Нет ничего неестественного в том, что все это хотелось бы иметь. Человеческое, слишком человеческое! Хорошее, добро – это то, что пробуждает в человеке желание. Скажем, рассуждая о некоем хорошем, добром поступке, мы проявляем желание совершить нечто подобное. Дальше происходит удвоение смысла. Хорошими, добродетельными мы называем и поступки, которые соответствуют высоким принципам, но они оказываются сопряженными с неприятностями, а то и более серьезными издержками. Например, героическая гибель воина, самоотверженность ухаживающего за прокаженными и т.д. Подобными деяниями человек в основном предпочитает восхищаться, но в силу присущих ему трусости и эгоизму не хотел бы, чтобы они выпали на его долю. Тоже: человеческое, слишком человеческое! Таким образом, существует разряд очевидно добродетельных поступков, которыми нам нравится больше восхищаться, чем совершать их. Именно их мы и называем прекрасными.

Когда человек начинает искренне восхищаться чем-то, чем не хотел бы обладать, речь может идти о Красоте. Все дело в бессмысленности и бескорыстии. Красота – это то, что не для чего. Как писал еще один наш крупный поэт: «Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать». Красота, как и Свобода, не может производить ничего, кроме самой себя. Они выше обыденности. Страсти – алчность, ревность, зависть, жажда обладания, – которые терзают человека, не имеют отношения к чувству Прекрасного. Чувство Красоты принципиально отлично от желания. Хорошая иллюстрация – афоризм неповторимого Дона-Аминадо: «Натощак любоваться восходом солнца – это я еще допускаю. Но любоваться натощак закатом солнца, это уже просто брехня».

Авторы не исходят из заранее определенной идеи Красоты, они показывают, что именно люди в разные эпохи на протяжении тысячелетий считали Прекрасным. И еще одна особенность этого исследования. Установленная современной эпохой жесткая связь между Красотой и Искусством ставится здесь под сомнение. Многие эстетические теории признают только Красоту искусства, ставя гораздо ниже Красоту природы, однако были целые эпохи, когда дело обстояло ровно наоборот. Таким образом, перед нами история Красоты, а не история искусства, рассуждения об искусстве приводятся лишь там, где они увязывают Искусство и Красоту.

Тут же делается очевидным парадокс: весь документальный материал истории Красоты состоит исключительно из произведений искусства. Эко отвечает без обиняков: потому что именно художники, писатели, поэты, философы во все века рассказывали о том, что они считают прекрасным, а крестьяне и ремесленники нам таких свидетельств не оставили. Правда, когда исследователи начинают приближаться к сегодняшнему дню, в оборот вводятся документы, которые не могут быть отнесенными к сфере эстетического: образы кино, телевидения, рекламы.

Открывается том очень красноречивыми сопоставительными таблицами, представляющими идеальными для разных эпох типами женской и мужской красоты. Например, таблица «Венера обнаженная» начинается изображением изваяния ужасающей с сегодняшней точки зрения Венеры Виллендорфской XXX тысячелетия до н.э. и, пройдя сквозь века, завершается фотографией обнаженной Моники Беллуччи. Таблица «Адонис обнаженный» открывается мужскими изваяниями VI века до н.э., завершается мощными торсами Марлона Брандо и Арнольда Шварценеггера. Далее представлены разновременные образы Венеры и Адониса одетых, их лица и прически, эволюции образов Марии и Иисуса, короля и королевы.

Однако труд оказался бы крайне плоским, остановись он лишь на такого рода сопоставлениях. В нем затрагиваются многие аспекты феномена Красоты, в том числе и такие, которые позволяют по-другому посмотреть на большие исторические эпохи. Так, например, за Средневековьем прочно закрепилась репутация «темных веков». С освещением улиц и домов действительно были серьезные проблемы, однако темень, пройдя в частности через лучезарную эпоху Возрождения, просуществовала вплоть до изобретения электричества. Средневековый же человек был близок к гармонии, он видел себя окруженным лучезарным светом. Средневековые миниатюры просто светятся сами по себе, чего не скажешь о живописи, скажем, XVII века. В зрелый период Средневековья было сформулировано, что необходимо для Красоты: пропорциональность, целостность и claritas (ясность), то есть свет и лучезарность.

Наступает момент и Красота превращается в религию. В середине XIX века начинается наступление индустриального мира, города меняют свой облик, появляется толпа, зарождаются классы, которые никоим образом не соприкасаются с эстетической сферой, стремление к функциональности становится серьезной побудительной силой. Художник не мог не почувствовать себя оскорбленным, его враждебность нацелилась на все, вплоть до распространяющихся демократических идей. Так складывается эстетическая религия, согласно которой Красота – это самодовлеющая ценность, которая достигается любой ценой. В эстетическую сферу вовлекается то, о чем в былые века не могло быть и речи: болезнь, преступление, смерть, все мрачное, демоническое и ужасное. Восторжествовала ностальгия по эпохам упадка, например, распаду Римской империи или длительному разложению Византии, поэтому определяющую культурную атмосферу и назвали декадансом, который господствовал в Европе вплоть до первых десятилетий XX века.

Очень важно, что авторы проводят принцип: Красота никогда не была чем-то абсолютным и неизменным, она разнообразилась в зависимости от страны и времени. Речь не только о физической Красоте – человеческой или природной, но и Красоте Бога, святых, концепций, идей.

 

Неистовость безобразного

Определить безобразное оказывается сложнее, чем прекрасное. Чаще всего первое определяли в противопоставлении второму. В результате вышло так, что представлениям о красоте посвящено большое количество теоретических трудов, позволяющих увидеть, как ее трактовали в самые разные эпохи, а историю уродства приходится строить на основе визуальных и вербальных изображений явлений и людей, которые в ту или иную эпоху считались уродливыми.

Долгое время избирался самый простой путь: отталкиваясь от некой неизменной модели прекрасного, создавалось представление о безобразном. Мы уже упоминали, что для Фомы Аквинского составляющими прекрасного были пропорциональность, целостность и ясность (сияние). Целостность здесь важна потому, что через нее вещь должна явить все свойства, сообщенные материи ее формой. Таким образом, безобразным становится не только нечто непропорциональное (например, карлик с большой головой), но и существа, которых Фома называл «мерзостными» в силу их «ущербности» (например, человек, не имеющий одного глаза).

Со временем исследователи обнаружили слишком много форм отталкивающего (смерть, пустота, ужасающее, преступное, призрачное, дьявольское, колдовское и т.д.), чтобы оставаться на точке зрения, что безобразное – это всего лишь механическая противоположность прекрасного.

Умберто Эко идет на яркий, но продуктивный лингвистический опыт, который достоин быть воспроизведенным полностью: «Если мы рассмотрим синонимы прекрасного и безобразного, то увидим, что прекрасным считается все миловидное, красивое, приятное, благообразное, привлекательное, очаровательное, пленительное, блистательное, удивительное, гармоничное, восхитительное, изящное, изумительное, чарующее, великолепное, поразительное, утонченное, исключительное, превосходное, сказочное, волшебное, обворожительное, фантастическое, феерическое, живописное, роскошное, возвышенное, ослепительное; а безобразным – отвратительное, ужасное, омерзительное, неприятное, неприглядное, нелепое, ужасающее, мерзкое, непристойное, непотребное, похабное, неприличное, отталкивающее, жуткое, мерзопакостное, мерзостное, чудовищное, страховидное, страхолюдное, страшное, кошмарное, противное, невзрачное, неказистое, тошнотворное, некрасивое, тяжелое, неуклюжее, гнусное, гадкое, гадостное, негожее, одиозное, паскудное, поганое, паршивое, уродливое, уродское (не говоря уж о том, что ужас может возникнуть и в сферах, традиционно относимых к прекрасному, то есть в сфере сказочного, фантастического, волшебного, возвышенного)».

Эко обращает внимание на существенную деталь: если все синонимы прекрасного отражают реакцию беспристрастной, незаинтересованной оценки, то практически все слова со значением «безобразный» вызывают реакцию неприязни, а то и сильного отвращения, ужаса, испуга.

В результате исследователь выбирает свой путь. Он предлагает различать проявления «безобразного в себе» (экскременты, разлагающаяся падаль и т.д.) и «формального безобразного», в котором есть нарушение органического равновесия. Предложен красноречивый пример. Возьмем человека, у которого осталось мало зубов, нам не по себе не столько от формы его губ, сколько оттого, что рядом с сохранившимися зубами нет тех, которые должны были там быть. Третье явление, которое предлагает исследовать Эко, – это художественное изображение двух упомянутых ипостасей безобразного.

«История уродства» начинается с представлений о безобразном в классическом мире, завершается китчем, кэмпом и безобразным сегодня. Рассмотрены страсти, смерть и мученичество, чудовища и чудеса, комичное и непристойное, тема женского уродства от античности до барокко, колдовство и сатанизм и т.д. Важно отметить, что найденный метод рассмотрения феномена уродства содействует катарсическому эффекту.

Эти книги можно читать, продвигаясь от начала к концу. Можно перескакивать с эпохи на эпоху, с проблемы на проблему. В конце концов, их можно бесконечно рассматривать: восторгаясь и ужасаясь, удивляясь и содрогаясь. Но главное заключается в том, что они свидетельствуют о человеке: может быть, его цветущая сложность и дискуссионна, но он – не инфузория туфелька. Очень важная констатация, мешающая встать на путь, ведущий к сладостной простоте и чарующей примитивности.

Эстетика некрасивого: феномен «уродливой моды»

«Нет ничего более скучного,
чем красота».
Dries Van Noten, дизайнер

Эти вещи напрочь лишены изящества линий и, кажется, созданы для того, чтобы уродовать, а не украшать. Рискнувшие их надеть вряд ли будут поняты, но точно не останутся без внимания. Но факт остается фактом: несмотря на свою несуразность, ugly fashion уверенно марширует по миру моды, находя все больше приспешников.

---

Пиджаки и пальто, словно с чужого плеча, неудобные джинсы, безумные цветовые сочетания, нарочито помятые и небрежные вещи, ассиметрия, чрезмерность и гипертрофированность, несуразная обувь вроде кроксов и биркенштоков – странно, но эти вещи становятся для нас все более привычными, и мы, кажется, и заметить не успели тот момент, когда они перекочевали с подиумов в наши гардеробы.

IGOR GULYAEV (Photo by Oleg Nikishin/Artefact)

Как же так произошло, что ugly fashion (уродливая мода) вызывает все меньше удивления и все чаще встречается в повседневной жизни? Откуда появилось это понятие и, самое главное, зачем? По словам тренд-аналитика Меган Коллинз, красота – в глазах смотрящего, а «уродливая мода» означает, что ты не такой, как все, твоя одежда отличается от общепринятой, ты – уникальный. Очень привлекательная мысль для любого модника, не правда ли?

Может показаться, что этот тренд – исключительно модное веяние современности, однако, если копнуть глубже, окажется, что тяга к общепринято некрасивому уходит далеко вглубь истории и касается не только мира моды.

Gosha Rubchinskiy and Burbery (photo by Gosha Rubchinskiy)

Так, к примеру, в XVIII веке во Франции в моду вошел цвет под названием caca-dauphin – оттенок коричневого, повторяющий окраску… кхм… испражнений новорожденного принца Луи-Джозефа, сына короля Луи XVI и Марии Антуанетты. По словам историка Кэролин Пернел, представители знати носили его не только для того, чтобы выразить поддержку монарху, но и продемонстрировать, насколько они модные и современные.

Помимо этого, история насчитывает многочисленные примеры «уродства» в архитектуре и искусстве. Например, написанный в 1513 году художником Квентином Масси потрет Маргариты Австрийской под названием «Пожилая дама», но более известный как «Уродливая герцогиня», изображает женщину с искаженными пропорциями и пользуется огромной популярностью в Национальной галерее Лондона.

ALEXANDER ARUTYUNOV Коллекция осень-зима 2017/2018

Эта картина иллюстрирует любопытный факт, что уродство совершенно не обязательно отвратительно, и здесь можно привести и более современные примеры. Во Франции существует концепция jolie-laide, — женщины, которая считается одновременно уродливой и красивой, преподносящая красоту как сложный спектр, а не двоичный. Следовательно, можно предположить, что уродство также субъективно, как и красота.

Новый виток моды на уродливые вещи произошел с появлением стиля нормкор, который с присущими для него удобством и стремлением не выделяться обезличил своих почитателей, что и привело к закономерному желанию придумать что-то новое, что позволило бы вдохнуть новую жизнь в сферу моды и подчеркнуть свою индивидуальность. А благодаря росту популярности Instagram и модных блогеров это явление приобрело эффект взорвавшейся бомбы – если не все, то очень многие стали считать прекрасным то, что еще недавно сочли бы ужасным.

Хлоя и VIVICOXY Коллекция весна-лето 2018

Ведущие дизайнеры не упускают возможности проявить себя на этом поприще. Творения Алесcандро Микеле для Gucci, дизайнеров Balenciaga и Vetemens трудно вписать в понятие красоты, однако их элементы и интерпретации находят своих почитателей. Среди российских дизайнеров, работающих в этом направлении, ярким представителем является Гоша Рубчинский, который активно пропагандирует эстетику 90х. Главное отличие Рубчинского в том, что его одежда совершенно применима в повседневной жизни, тогда как, по признанию Алессандро Микеле, по его подиуму дефилируют сказочные персонажи.

Красота становится скучной. Ее слишком много и она уже попросту не запоминается. Уродство узнаваемо, его тяжело скопировать и повторить. Ugly fashion помогает сохранить и подчеркнуть свою исключительность. Ее не нужно бояться, нужно просто научиться видеть тренды и адаптировать их для себя. Новшества всегда вызывают опасения и даже отвержение, но со временем мы начинаем видеть в них свою прелесть.

Alena Akhmadullina

Сейчас у модников есть уникальная возможность проявить свою непохожесть и индивидуальность в полной мере, быть не такими, как все. Новая модная эпоха дарит свободу для творчества, снимает какие-либо ограничения и пересматривает понятие идеального. С развитием этих тенденций можно с уверенностью сказать, что уродливое еще никогда не было таким прекрасным.

Хотите быть в курсе самых свежих публикаций? 
Подписывайтесь на наш Telegram-канал

уродливая красота 🎓²

красота – безобразие / убожество —    • безобразен до красоты    • безобразная краса    • безобразная красавица    • безобразная красота    • безупречно кошмарный    • грациозная неуклюжесть    • …   Словарь оксюморонов русского языка

красота —    • безобразная красота    • жуткая красота    • неуклюжая красота    • нищая красота    • страшная красота …   Словарь оксюморонов русского языка

КРАСОТА — есть лишь обещание счастья. Стендаль Сказано: красота обещание счастья. Но нигде не сказано, что это обещание будет исполнено. Поль Жан Туле Красота это вечность, длящаяся мгновение. Альбер Камю Дистанция душа красоты. Симона Вейль Добро… …   Сводная энциклопедия афоризмов

эстетическая сфера —    • безобразен до красоты    • безобразная краса    • безобразная красавица    • безобразная красота    • безупречно кошмарный    • грациозная неуклюжесть    • …   Словарь оксюморонов русского языка

Джордж Бернард Шоу — (1856 1950 гг.) драматург А почему женщинам всегда нужны мужья других женщин? А почему конокрады всегда предпочитают объезженную лошадь дикой? Алкоголь это анестезия, позволяющая перенести операцию под названием жизнь. Алкоголь очень полезен. Он… …   Сводная энциклопедия афоризмов

Красавица и Чудовище (мультфильм) — У этого термина существуют и другие значения, см. Красавица и Чудовище (значения). Красавица и Чудовище англ. Beauty and the Beast …   Википедия

Красавица и чудовище (мультфильм) — Запрос «Beauty and the Beast» перенаправляется сюда. Cм. также другие значения. Красавица и Чудовище Beauty and the Beast(англ.) Жанры семейный, мелодрама, мюзикл …   Википедия

Красавица и чудовище (фильм) — Запрос «Beauty and the Beast» перенаправляется сюда. Cм. также другие значения. Красавица и Чудовище Beauty and the Beast(англ.) Жанры семейный, мелодрама, мюзикл …   Википедия

Александр I (часть 1) — Император Всероссийский, старший сын Цесаревича Павла Петровича и Великой Княгини Марии Феодоровны (принцессы Виртембергской), род. в С. Петербурге, в Зимнем дворце, 12 го декабря 1777 года; 28 го сентября 1793 года вступил в брак с Баденской… …   Большая биографическая энциклопедия

Александр I (часть 1) — — Император Всероссийский, старший сын Цесаревича Павла Петровича и Великой Княгини Марии Феодоровны (принцессы Виртембергской), род. в С. Петербурге, в Зимнем дворце, 12 го декабря 1777 года; 28 го сентября 1793 года вступил в брак с… …   Большая биографическая энциклопедия

Сады — С. называют участок земли, обыкновенно окруженный оградой и засаженный различного рода растениями, предназначенными для пользы или для удовольствия человека. Непременной принадлежностью благоустроенного С. являются удобные дороги и дорожки. С.… …   Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

Сады* — С. называют участок земли, обыкновенно окруженный оградой и засаженный различного рода растениями, предназначенными для пользы или для удовольствия человека. Непременной принадлежностью благоустроенного С. являются удобные дороги и дорожки. С.… …   Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

почему у красивых всегда больше возможностей? — T&P

Все мы знаем, какое пристальное внимание уделяется в нашей культуре внешности. Значит ли это, что некрасивых людей всюду притесняют, и можно ли избавиться от социокультурных установок, формировавшихся веками? Преподаватель Принстонского университета Джони Таккар рассуждает на эту тему в статье, написанной для журнала Aeon.

У дискриминации множество форм и лиц, и большинство из них порождено несправедливостью: несоответствием между тем, что мы заслуживаем, и тем, что мы получаем. Конечно, очень сложно определить, кто чего заслуживает, но в современном мире нам кажется, что заслуга — это что-то, что достается нам собственными силами. Например, мы не можем контролировать цвет нашей кожи, поэтому относиться к кому-то плохо из-за цвета кожи — это притеснение. Такое отношение не обязательно будет эксплицитным: общество, в котором притесняют гомосексуалов, производит не такое угнетающее впечатление, как то общество, в котором сексуальные меньшинства вообще объявляются вне закона, — но оно все равно подавляет. Очень просто притеснять за сексуальность и расовую принадлежность, точно так же, как за пол и социальное положение. Но если притеснять — это относиться к людям не так, как они этого заслуживают, то есть еще одна разновидность притеснения, которая не так бросается в глаза: это притеснение некрасивых людей.

Мы не выбираем ни свои черты лица, ни цвет своей кожи, однако люди склонны дискриминировать друг друга именно из-за внешности. Как обнаружила Комила Шахани-Деннинг, психолог и профессор университета Хофстра, в своем исследовании в 2003 году, привлекательной внешности отдавали предпочтение в таких разных областях, как оценка студентов преподавателем, выбор кандидата на выборах или решение судьи. Привлекательность также играет не последнюю роль при выборе претендентов на рабочее место. Начиная с самого детства, с того момента, как малыш смотрит вверх на вас, а вы вниз на него, предпочтение безжалостно отдается красивому. Уродливых никто не любит.

Аристотель прямо говорит, что мы не можем быть счастливы, если наши дети не счастливы, и никто не может быть по-настоящему счастлив, если он некрасив

Кстати, у древних греков не было моральных метаний по этому поводу. Как отмечает швейцарский историк культуры Якоб Буркхардт, красота не просто имела огромное значение для древних греков, они повсеместно и открыто выражали свое преклонение перед ее ценностью. В какой-то момент в «Илиаде» Гомера появляется простолюдин по имени Терсит, который оспаривает авторитет Агамемнона и которого молниеносно осаживает Одиссей, чье презрение к выскочке абсолютно бескомпромиссно: «Самый он был безобразный из всех, кто пришел к Илиону». Так, из дальнейшего описания мы узнаем, что для Гомера, по большей части, «безобразный приравнивается к «худшему»:

Муж безобразнейший, он меж Данаев пришел к Илиону:

Был косоглаз, хромоног; совершенно горбатые сзади

Плечи на персях сходились; глава у него подымалась

Вверх острием и была лишь редким усеяна пухом.

Приравнивание «уродливого» к «наихудшему» — это не только особенность поэтики Гомера. Само греческое прилагательное καλός, обозначающее «красивый», также обозначает «благородный», в то время как άσχημος, то есть «уродливый», также обозначает «постыдный», «бесчестный». Если снова процитировать Буркхардта, то в Древней Греции «связь между красотой и душевным благородством была практически неоспорима».

Греки открыто восхищались красивыми людьми, увековечивали идеально сложенных атлетов в мраморе и приравнивали прекрасных юношей к полубогам. Но не стоит забывать, что общество, которое восхваляет красоту, в то же время умаляет все уродливое. Буркхардт приводит сказание об одной спартанской девочке, впоследствии жене царя Демарата, которая была настолько уродлива, что ее каждый день водили в храм Елены Прекрасной, чтобы она излечила ее недуг.

Наше общество боится уродства ничуть не меньше греческого, хотя сейчас больше доверяют хирургическому вмешательству, а не божественному. Родители все так же хотят, чтобы их дети были красивыми, приберегая липосакцию, имплантанты и ринопластику для более зрелых лет, но брекеты ставят как можно раньше. Ведь кривые зубы означают некрасивую улыбку, а некрасивая улыбка может слишком дорого обойтись в будущем. Конечно, взрослые скажут, что это для здоровья, а не для привлекательности, но ребенок, который вынужден носить брекеты, прекрасно понимает настоящую причину. Брекеты стали современной альтернативой китайскому бинтованию ног.

Греки не стали бы скрывать правду о брекетах. Аристотель прямо говорит, что мы не можем быть счастливы, если наши дети несчастливы, и никто не может быть по-настоящему счастлив, если он некрасив. Из этого логически следуют две вещи: что мы хотим видеть наших детей красивыми и что люди, не обладающие красотой, скорее будут несчастны. Мы и сейчас придерживаемся такого мнения, хотя и не до конца сознаемся себе в этом.

Почему всех так взволновала волна ожирения? Очевидно, что лишний вес опасен для здоровья, но давайте будем откровенны — и я надеюсь, я не шокирую вас сейчас низостью своей натуры, — но вся эта кампания по борьбе с жировыми отложениями держится не столько на обеспокоенности о здоровье тучных, сколько на отвращении. Когда мы — или же только я — встречаем неуемно располневшего, в нас зарождается чувство ужаса и даже злости на него. Кажется, что быть таким просто неправильно. Очень сложно признаться в подобном и не выглядеть безнравственным, поэтому я перейду к «Сумеркам богов» (1889 г.) Фридриха Ницше, который был свободен от подобных комплексов:

«Если поверять физиологией, то все безобразие ослабляет и огорчает человека. Оно напоминает ему о гибели, опасности, бессилии… Когда человек вообще подавлен, то он чует близость чего-то «безобразного». Его чувство могущества, его воля к власти, его мужество, его гордость — все это умаляется вместе с безобразным и возрастает вместе с прекрасным… Безобразное понимается как намек на вырождение и его симптом: что хоть самым отдаленным образом напоминает о вырождении, то вызывает в нас суждение «безобразно». Каждый признак истощения, тяжести, старости… прежде всего запах, цвет, форма разложения, — все это вызывает одинаковую реакцию, все это «безобразно». Ненависть рвется здесь наружу — кого ненавидит тут человек? Но в этом нет никакого сомнения: упадок своего типа».

Другими словами, Ницше бы сказал, что нам неприятно смотреть на страдающих ожирением, потому что они безобразны, — и оттого напоминают нам об упадке нашего рода. Ницше больше интересовала не нация в целом, а отдельные ее индивиды. В то время как красивые люди склоняют нас к обожествлению человеческой расы и примирению с собой, некрасивые иссушают наш дух и вгоняют в депрессию относительно будущего рода человеческого. Вам кажется, это уже слишком? Возможно. Но вспомните мультфильм «ВАЛЛ-И» (2008 год), в котором люди будущего больше похожи на раздутые свиные окорока с заплывшими подбородками, прикованные к инвалидным коляскам и неспособные встать без посторонней механической помощи. Неужели такой кошмар никак не влияет на восприятие ожирения?

«Есть нечто печально злокачественное в природе нашего мира»: философ Умберто Эко об истории уродства

Конечно, нам бы не хотелось, чтобы это было так. С одной стороны, в этом есть что-то протонацистское. С другой, это просто мелочно и злобно, а нам стыдно быть мелочными и злобными. Судить о книге по ее обложке довольно поверхностно. А быть поверхностным означает быть уродливым в другом, внутреннем плане.

Ницше связывает это изменение понятия красоты от внешней ко внутренней с революцией, совершенной неприглядными мыслителями прошлого: священниками и философами, к которым и относился сам Сократ. Он отрицал греческую связь между физической красотой как необходимой составляющей для счастья. Напротив, он считал, что ум принесет добродетель, а добродетель принесет счастье.

Как известно, Сократ был далеко не красавцем, однако ему удалось возвести мысль до такого уровня красоты, что прекрасные юноши безнадежно влюблялись в него, проклиная свое духовное уродство и умоляя его о внимании. У Ницше было этому циничное объяснение: «Благодаря диалектике чернь оказывается наверху». Сложно придумать лучший ответ обществу, в котором красота воспринимается как отражение благородства, чем просто переопределить само понятие красоты как качество, которое присуще только интеллектуалам и мыслителям.

Перестановка, совершенная Сократом, и впрямь помещает интеллектуалов (художников или священников) в привилегированное положение. По современным меркам это все равно кажется категоричным и оценочным. Мы хотим и дальше двигаться в революционном направлении. Мы хотим вообще отрицать чье-либо уродство. Либо мы все прекрасные внутри, либо физическая красота в целом слишком относительна, поэтому кто же может судить? В любом случае примечательно, насколько сложно заставить хоть кого-нибудь признать, что тот или иной человек уродлив. Спустя некоторое время наша внешность все же отражает принятые когда-то решения (как заметил Джордж Оруэлл: «К 50 годам вы имеете то лицо, которое заслужили», что делает отделение физической красоты от остального затруднительным. И все же.

Значит ли это, что в нашей культуре не так притесняют уродливых/некрасивых, как в Древней Греции? Правда в том, что мы не хотим показать себя ограниченными и жестокими, но это не значит, что мы не являемся таковыми. Чтобы прикрыть этот несимпатичный факт, мы притворяемся, что уродства просто не существует, таким образом создавая новый уровень угнетения. В некотором смысле ситуация для некрасивых складывается так же, как для чернокожих в так называемом пострасовом обществе: самой категории, из-за которой происходит подавление, будто бы не существует.

Для некрасивых ситуация складывается еще более печальным образом, потому что никто всерьез не воспринимает некрасивость как отдельную категорию для притеснений. Те беды, которые происходят на расовой почве, конечно, даже не могут сравниться с теми, которые были вызваны некрасивостью, но это не делает их менее реальными. Можно подумать о них с точки зрения возможностей и шансов, которые имеет каждый из нас при стремлении к мечте. Скажем, вы хотите стать космонавтом, акробатом или актером. Одного желания здесь недостаточно: многое зависит от ваших талантов и способностей.

Чем меньше у нас талантов, тем меньше наши шансы на успех, а привлекательная внешность, безусловно, считается одним из дарований. Она важна для карьерного роста, который, как показывают исследования, начинается еще в школе. И не нужно быть гением, чтобы заметить, что для любых человеческих взаимоотношений она также важна. У красивых всегда больше возможностей. Проблема выбора — это, конечно, тоже проблема, и у красивых она возникает гораздо чаще. Например, люди с привлекательной внешностью чаще совершают супружеские измены просто потому, что такая возможность у них постоянно имеется. Но все равно все бы мы хотели иметь больше шансов в различных жизненных лотереях, а у некрасивых людей, в конечном счете, их меньше.

Может, это не угнетение, а просто невезение? В конце концов, нет же никаких законов, которые бы отсылали некрасивых на задворки истории? Вы, конечно, можете расстраиваться или негодовать от того, что бегуны самые быстрые, а у акробатов лучше всех с равновесием, но это едва ли притеснение: в некоторых случаях награда достается действительно тем, кто этого заслуживает. При этом, чтобы быть хорошим веб-дизайнером, необязательно иметь привлекательную внешность, поэтому при приеме на работу этот фактор не должен учитываться. Такой закон, конечно, было бы сложно принять, и не только потому, что окончательное решение при приеме на работу не всегда логически объяснимо.

В реальной жизни есть множество профессий, где внешность сильно помогает. Не только очевидные киноиндустрия, модельный или ресторанный бизнес, но и сфера продаж, менеджмента и даже преподавания: пока клиенты, сотрудники или учащиеся остаются восприимчивы ко внешности, некрасивым людям будет сложнее расположить аудиторию к себе.

Те беды, которые происходят на расовой почве, конечно, даже не могут сравниться с теми, которые были вызваны некрасивостью, но это не делает их менее реальными

Это показывает, что притеснение некрасивых не опирается на какие-либо законы или осознанные решения, а происходит на подсознательном уровне во время наших каждодневных взаимодействий. Некрасивые люди заслуживают того же, что и все остальные: чтобы к их словам прислушивались, их жесты замечали и прямо смотрели им в глаза. Но они получают не совсем это, и не по своей вине.

Как вы, наверное, уже слышали, жизнь вообще несправедлива. Едва ли многие дискредитируют некрасивых специально. Как бы досадно это ни звучало, но отношение древних греков просто передалось нам. Иногда мы все же замечаем, что внешняя красота не всегда означает внутреннюю, но наше первое впечатление всегда будет положительным: кажется, он неплохой парень. Нам уже нравится смотреть в его красивые глаза, слушать слова из красивого рта, хочется задержаться рядом подольше. Но для некоторых красивых людей, особенно женщин, такой магнетизм может работать в двух направлениях: внешность перетягивает на себя все внимание, и слова уже пролетают мимо. Тоже разновидность невезения.

Проблема в том, что мы сформировавшиеся существа с уже сложившимися установками. Воображать, будто мы можем полностью избавиться от нашего естественного наследства, что мы будем получать то, что нам причитается, или хотя бы быть теми, кем заслуживаем быть, — это иллюзия: иллюзия, которую греки, со своей идеей Рока и Судьбы, никогда не питали. Но наше воображение, как и черты нашего лица, не всегда нам подчиняются. Но это же не значит, что мы не стараемся сделать их лучше.

“Уродливая красота” – живой труп?

«Уродливая красота» – живой труп?

«Уродливая красота» – странно слышать подобную формулировку из уст работников сферы модельной индустрии, сферы красоты и изысканности. Это все равно, что сказать: «красивая уродина» или «красивый урод», а потом подписаться под этими словами «живой труп». Корпорация монстров, а не модельный бизнес, честное слово!

Но все объяснимо. В данном случае мы сталкиваемся с подменой понятий, что в современном мире встречается довольно часто. Подобное используется в коммерческих и манипуляционных целях как маркетологами и политиками, так и сектантами. Подмена понятий путает сознание людей, потому что размывает границы между пониманием «что такое хорошо» и «что такое плохо», дезориентирует, а потому воспитывает в человеке настоящее бескультурье, а без четких понятий об окружающей действительности, делает его уязвимым, легко управляемым. Все это вовсе не шуточно и совершенно не «прикольно», как выразился один креативный подросток, глядя на куклу в гробу. (Вероятно, производитель подобного атрибута тоже увидел «уродливую красоту» там, где ее быть не может). Не нужно быть прозорливцем, чтобы не понимать: попытка извратить понятие о красоте, приведет человечество к настоящей катастрофе! Это чревато и массовыми психическими расстройствами.

К слову, о бескультурье. В одной из крупных пищевых компаний в России психологи-консалтеры вывели следующее определение «культуры». Они заявили, что культура присутствует всегда, официально признанная или негласная, хорошая или плохая, но она есть в любом коллективе. Друзья мои, зачем же смешивать понятия «культуры» и «бескультурья»? Речь, скорее всего, идет об устоях и поведении принятыми за норму каким-либо коллективом, но никак не о культуре. При этом совершенно непонятно, каким образом вдруг «бескультурье» стало «культурой»? Если поведенческие нормы оставляют желать лучшего, то с этим нужно бороться в любом коллективе, а не смиряться с тем, что это всего лишь «культура», сформированная осознано или принятая негласно. Мы, люди, делаем эту самую культуру, и ее уровень зависит от морального облика каждого из нас! Этот пример ярко иллюстрирует смешение понятий «культура» и «бескультурье». К чему подобное может привести? К тому, что аморальное будет восприниматься обществом как норма.

Вернемся к креативному подростку с его позитивной оценкой куклы-трупа. По новомодному шаблону теперь «креативным» быть современно. Консервативность нынче не в моде и в большей части приписывается старшему поколению (В общем, как не в моде и само старшее поколение, уважение к которому воспитывается разве что в немногих некреативных семьях с традиционным укладом, в православных гимназиях и в воскресных школах). Старшему поколению сложно принять что-то новое без осторожности. И это понятно, ведь в отличие от различного рода новинок, то, что проверено многолетним опытом, принимается без рассуждения. А вот молодое поколение с неокрепшей психикой и малым жизненным опытом, наоборот, легко соглашается на все, что негласно принято в современной действительности, особенно если это культивируется как «модное»! А быть креативным, продвинутым и пользоваться «новинками», как раз теперь очень модно, потому что выгодно коммерсантам. Получается, что молодежью манипулировать очень даже просто.

Однако почему-то пропаганда предпочтения новинок, умалчивает об отсутствие качества или морали. Придумали, слепили, из чего попало, выкинули на прилавок и, естественно, не просто так: находятся же креативные потребители, так как их уже воспитали через СМИ. И ладно бы дело шло о развитии и реальной «продвинутости»? Подмена здесь как раз и кроется в том, что «новинки» воспринимаются именно как прогресс. Но посмотрите сами, сейчас большей частью не придумывают что-то новое, но извращают старое. А это деградация, друзья мои, и  отнюдь не пресловутый креатив!

Хотите пример? Как вам куклы-мертвецы и зомби модельной внешности с заштопанной кожей и с трупного цвета кожей? Эти монстры пришли на смену Барби, которая является прототипом порнографического персонажа немецких комиксов. Да, она выглядит как жертва пластической хирургии, но хотя бы имитирует живое существо. Интересно, те, кто выпускает и распространяет мертвых уродов, реально желает воспитать поколение некрофилов или легкомысленно считает свои продукты «прикольными»?

Вам решать: играть вашим детям с мертвецами или научить их рассуждать, а не принимать любую информацию на веру. Кстати, этому можно научить, только если у ребенка нет винегрета в понятиях, если он способен отличит «доброе» от «худого», если он будет культурным и образованным. Но для этого включить мозги должны мы, взрослые люди! Нам есть с чем сравнивать, мы помним культуру и сегодня часто сталкиваемся с бескультурьем, мы помним качество и сегодня натыкаемся на подделки, мы знаем границы между «хорошо» и «плохо». Мы обязаны говорить об этом с нашими детьми!

Да, воспитание – огромный труд. Проще всего плыть по течению и принимать все как данность. Есть такая морская поговорка: это корабль «идет» по четко избранному курсу, а «плывет» по течению, сами знаете, «что»… Мы в ответе перед Богом за наших детей, и обязаны самостоятельно их воспитывать! Ни школа, ни друзья, ни ситуации, ни СМИ, но семья закладывает убежденческий стержень, который потом поможет ребенку в жизни, он будет крепко держать в трудных ситуациях, оставив за бортом брожение недалеких умов, даже если их тысячи, научит ставить перед собой реальные задачи и достигать их, подвигнет принимать разумные решения без долгих колебаний и сомнений, заставит развиваться и идти своим путем, невзирая на метание толпы, сделает труды плодотворными, потому что христианское воспитание с его четкими высокоморальными понятиями и чистым знанием «без примеси», запутывающей сознание, – настоящее духовное богатство. Кстати, по мнению Диккенса, страшнее нищеты физической, может быть только нищета духовная и невежество. Об этом говорит весь его писательский труд, не просто говорит, но и доказывает.

По мнению ученых, беременным женщинам и детям лицезреть «негативное» не рекомендуется, но внимать лишь прекрасному. Этому же учат своих внуков мудрые бабушки. Почему? Все увиденное находит отклик в человеке на уровне чувств и эмоций. Эффект усиливается, если это уродство и жестокость, потому что пугает, потому что шокирует, вызывает сильные эмоции и впечатляет, срабатывает инстинкт самосохранения и человек испытывает стресс, выброс адреналина в кровь. Достаточно только взглянуть, и увиденное тут же воспринимается, оседает в подсознании и очень скоро проявляет себя бессонницей, тревожностью, ощущением опустошенности, унынием, рассеянностью, физической расслабленностью, агрессией, депрессией, в конце концов. В таком случае можно с полной уверенностью сказать, что лицезрение уродства и жестокости уродует психику человека и разрушительно влияет на здоровье. Не верите? Померяйте давление и проанализируйте свое эмоциональное состояние. А теперь смотрите по телевизору новости ежедневно на протяжении недели, в них сейчас смакуется довольно много негатива и жестокости. А теперь снова померяйте давление и проанализируйте свое эмоциональное состояние… Даже у людей со стойкой психикой лицезрение негатива в конце концов непременно расшатает нервы, только для этого понадобится больше времени.  

Довольно уродства! Поговорим о красоте. «Уродливой красоты» не бывает и быть не может! Подобная формулировка это самый настоящий «живой труп», а точнее – нелепость. Если фотография некрасивой от природы модели интересна, то это искусство профессионального фотографа, который смог разглядеть в некрасивом человеке красивое и сумел донести до публики. Ко всему прочему, не нужно забывать, что некрасивых людей очень и очень мало. Только вдруг придуманный кем-то новомодный шаблон, втискивающий красоту в какие-то рамки, ограничивает человеческую внешность какими-то стандартами и тем самым старается обезличить все общество, заставляет многих комплексовать по поводу своей внешности, не вписывающейся в эти самые выдуманные стандарты. Думаете, если вы модный человек, то вы чем-то отличаетесь от других подобных модников? Нет, мода стандартизирует. А каждый человек – уникален.

Вымышленные модные стандарты меняются из года в год, из столетия в столетие. То, что считалось красивым в 18 веке, совершенно не соответствует понятиям о красоте, бытующим в 19 или в 20 веках. Так в Средневековье было модным прятать пышные формы за жестким корсетом, приветствовалась аскетическая худосочность, зато в эпоху Возрождения появились глубокие декольте, обнажающие много тела, и чем оно было пышнее, тем считалось лучше. Да что и говорить? Вы оденете в клуб лосины и рубаху с подплечниками под кроссы с кислотного цвета шнурками, при этом подчеркнув глаза толстыми стрелками и сделав начес челки на бок? Думаю только в том случае, если в клубе будет проводиться вечеринка в стиле 90-ых. А ведь всего-то каких-то 20-25 лет назад подобный креатив был моден и даже считался красивым.

Дело еще вот в чем: «красота» и «мода» – понятия, которые не тождественны! Можно и сегодня выглядеть несовременно, но быть поистине красивым. Главное условие – гармония между внешним и внутренним человеком. Не каждому лицу подходит нвовомодная стрижка, но зато каждое лицо имеет нечто свое уникальное, что и следует подчеркивать. Вспомните Барбару Стрейзанд: очень харизматичная натура, красива по-своему, ее нестандартную красоту оценило множество поклонников. Что до Барбары, то она просто оставалась собой.

Сегодня быть собой это мужество. Кстати, вряд ли в этом аспекте фриков можно считать мужественными людьми, они всего лишь прячутся за несуразными масками, ради эпатажа или ради гиперболизированного креатива. Сколь красивы те, кто совершено не соответствует стандартам, какой бы то ни было, моды! Зачем мы ставим перед собой какие-то границы? Жизнь шире! Но ленивый человек лучше примет на веру то, что внушают с телеэкранов и живописуют в модных журналах… Радуйтесь те, кто не попал в стандарты! Стандарты приходят и уходят. Радуйтесь, потому что вы красивы и прекрасны вопреки «диктаторам», дерзнувшим рассуждать о красоте. Их мнение – всего лишь их мнение, ограниченное, субъективное, основанное на своих каких-то комплексах и несовершенствах. А мнение – не истина!

Человек творит от полноты. Например, Куинджи, при написании картины «Христос в Гефсиманском саду» на личном опыте пережил предательство, что явилось причиной его затворничества, но судя по картине, он не испытывал озлобленности, но боль и сострадание Христу. Что же переполняет человека, когда он мастерит кукол-трупов? Разве люди, восхищающиеся уродством, красивы в душе? По плодам и узнаем.

Вот мы и пришли к тому, что вся проблема кроется внутри человека. Если Бог совершенен, идеален, Он есть Любовь и Красота, Творец прекрасного, а человек является носителем Его образа, то все просто: у кого нет в сердце Бога, тот не способен творить красоту, как не способен источник, берущий свое начало из радиоактивных недр, изливать чистую и полезную для здоровья воду.

К каким последствиям может привести моральное уродство, повествует глава «Перун» романа «Туда, где рождается Солнце». Она рассказывает об одаренном талантами ценителе искусства, который в своей моральной деградации творил кошмар. Это жуткая история, которая красноречиво иллюстрирует всю пагубность подобного состояния. Сколько жертв, сколько ужаса, сколько горя может принести гений человечеству, если в его сердце нет Бога!

Отказывайтесь принимать уродливую моду! Отказывайтесь от уродства и дисгармонии! Будьте счастливы и наслаждайтесь жизнью, она гораздо шире тех рамок, которые нам ставят всего лишь коммерсанты или психи, мнящие себя ценителями прекрасного.

© Елена Дубровина. Рубрика «Колики»

уродливая красота – это… Что такое уродливая красота?



уродливая красота

   Уродливая красота может быть отсутствием вкуса. Искажение смысла, замысла порождает уродливую красоту. Уродливую красоту можно рассматривать как одну из видов красоты человека.

   http://otvet.mail.ru/question/54789416.

   – Шоу проект “Топмодель по-американски”. 14 Сезон. Эпизод 11: Уродливая красота в стиле викторианской эпохи.

   http://clubs.ya.ru/4611686018427447681/replies.xml?item_no=298.

   – Никакой пропорции, никакой симметрии, но в этом своя страшная и уродливая красота гения, которому осточертели порядок и правильность.

   Г.Орловский, Длинные руки – гроссграф.

Словарь. Культура речевого общения: Этика. Прагматика. Психология. Справочное издание. Романова Н. Н., Филиппов А. В.. 2015.

• ужасно красивый
• уродство красоты

Смотреть что такое “уродливая красота” в других словарях:

• красота – безобразие / убожество —    • безобразен до красоты    • безобразная краса    • безобразная красавица    • безобразная красота    • безупречно кошмарный    • грациозная неуклюжесть    • …   Словарь оксюморонов русского языка

• красота —    • безобразная красота    • жуткая красота    • неуклюжая красота    • нищая красота    • страшная красота …   Словарь оксюморонов русского языка

• КРАСОТА — есть лишь обещание счастья. Стендаль Сказано: красота обещание счастья. Но нигде не сказано, что это обещание будет исполнено. Поль Жан Туле Красота это вечность, длящаяся мгновение. Альбер Камю Дистанция душа красоты. Симона Вейль Добро… …   Сводная энциклопедия афоризмов

• эстетическая сфера —    • безобразен до красоты    • безобразная краса    • безобразная красавица    • безобразная красота    • безупречно кошмарный    • грациозная неуклюжесть    • …   Словарь оксюморонов русского языка

• Джордж Бернард Шоу — (1856 1950 гг.) драматург А почему женщинам всегда нужны мужья других женщин? А почему конокрады всегда предпочитают объезженную лошадь дикой? Алкоголь это анестезия, позволяющая перенести операцию под названием жизнь. Алкоголь очень полезен. Он… …   Сводная энциклопедия афоризмов

• Красавица и Чудовище (мультфильм) — У этого термина существуют и другие значения, см. Красавица и Чудовище (значения). Красавица и Чудовище англ. Beauty and the Beast …   Википедия

• Красавица и чудовище (мультфильм) — Запрос «Beauty and the Beast» перенаправляется сюда. Cм. также другие значения. Красавица и Чудовище Beauty and the Beast(англ.) Жанры семейный, мелодрама, мюзикл …   Википедия

• Красавица и чудовище (фильм) — Запрос «Beauty and the Beast» перенаправляется сюда. Cм. также другие значения. Красавица и Чудовище Beauty and the Beast(англ.) Жанры семейный, мелодрама, мюзикл …   Википедия

• Александр I (часть 1) — Император Всероссийский, старший сын Цесаревича Павла Петровича и Великой Княгини Марии Феодоровны (принцессы Виртембергской), род. в С. Петербурге, в Зимнем дворце, 12 го декабря 1777 года; 28 го сентября 1793 года вступил в брак с Баденской… …   Большая биографическая энциклопедия

• Александр I (часть 1) — — Император Всероссийский, старший сын Цесаревича Павла Петровича и Великой Княгини Марии Феодоровны (принцессы Виртембергской), род. в С. Петербурге, в Зимнем дворце, 12 го декабря 1777 года; 28 го сентября 1793 года вступил в брак с… …   Большая биографическая энциклопедия

Книги

• Во свете Твоем, Либенко Н.. Автор данной книги – российский писатель, эссеист и священнослужитель Николаи Назарович Либенко; он хорошо известен читателю не только своей три-логиеи «Господь – свет мой», но и… Подробнее  Купить за 519 руб